Иная суть. Цикл " Путь к Истокам ". Том 4. А.Ю. Хиневич.

Купить Иная суть. Цикл " Путь к Истокам ". Том 4. А.Ю. Хиневич.

Продолжение фантастического цикла с иным мировосприятием "Путь к Истокам", начатого в книгах: "Джоре", "Возвращение на Реулу" и "За гранью восприятия". "Иная суть"это четвёртая книга, в которой всё продолжается... От автора Славяно-Арийских вед Александра Хиневича.

Нет в наличии
950

Путь к Истокам. Книга четвертая. Иная суть. 

Хи­невич Алек­сандр Юрь­евич

цикл: Путь к Ис­то­кам

Кни­га чет­вёртая

Иная суть (Джо­ре 4)

Пре­дис­ло­вие

От­кры­лась без­дна звезд пол­на,

Звез­дам чис­ла нет, без­дне дна.

М. В. Ло­моно­сов

Вспо­миная все свои про­житые ле­та, Сла­вир­ка Ча­ров­ник по­нимал, что его не­лёг­кая, хоть и длин­ная жизнь под­хо­дит к за­вер­ше­нию. Вот толь­ко та­кой ужас­ной кон­чи­ны, ко­торую при­няла мо­лодая Ру­син­ка он бы и сво­ему лю­тому во­рогу на Зем­ле не по­желал.

Спря­тав­шись от всех в са­мом ти­хом и ук­ромном мес­те, ко­торое толь­ко най­ти смог, он вспо­минал все яр­кие со­бытия сво­ей жиз­ни. Ли­ца сво­их ро­дите­лей Сла­вир­ка уже сла­бо пом­нил, из-за мно­жес­тва про­житых лет, в ду­ше лишь ос­та­вались вос­по­мина­ния об их доб­ро­те и лас­ке, а так­же о муд­рости, что они вло­жили в не­го. В от­ро­ках он хо­дил ког­да их не ста­ло на бе­лом све­те, но тот слу­чай, при­вед­ший к их смер­ти, на­веч­но ос­тался в его па­мяти...

С ма­лолетс­тва ба­тюш­ка учил Сла­вир­ку счё­ту и гра­моте, при­гова­ривая, что без них ни­чего пут­но­го в жиз­ни сот­во­рить не­воз­можно. Чи­тать и пи­сать, обу­чал­ся он не толь­ко по ста­рому пись­му, пи­сано­му в ха­рать­ях чер­та­ми и ре­зами, ру­ницей, да бук­ви­цей, что в на­роде сох­ра­нились, но и по но­вому, ко­им жре­цы гре­чес­кие в сво­их кни­гах про бо­га рас­пя­того пи­сали. По­мимо гра­моты, ба­тюш­ка сыз­маль­ства ре­мес­лу куз­нечно­му обу­чать на­чал, ибо ви­дел в Сла­вир­ки­ных гла­зах страсть до по­делок из же­леза руд­но­го. Ма­туш­ка, доб­рая и свет­лая ду­ша, то­же к его обу­чению ру­ку свою при­ложи­ла. На­учи­ла она его чувс­тво­вать ок­ру­жа­ющий лес, ле­шего по­читать, да с ду­хами при­роды друж­бу во­дить. Особ­ли­во на­учи­ла она раз­би­рать­ся в тра­вах ле­чеб­ных, что из лю­дей вся­кую хворь-бо­лезнь из­го­ня­ют.

Но приш­ла к ним бе­да от­ку­да не жда­ли. Сги­нула ма­туш­ка в ог­ни­ще кос­тро­вом на дво­ре бо­яр­ском, а ба­тюш­ка чуть ра­нее по­мер за­руб­ленный ме­чами воз­ле куз­ни сво­ей, ког­да за­щищал мо­лотом куз­нечным ма­туш­ку от дру­жин­ни­ков бо­яр­ских. А го­ре тяж­кое в их ха­ту приш­ло из-за злоб­но­го на­вета, что на­шеп­та­ли млад­ший сын бо­яр­ско­го во­ево­ды и его стар­ший бра­тец-чер­но­риз­ник дум­но­му дь­яко­ну раз­бой­но­го при­каза.

В то хму­рое ле­то, ед­ва снег в ле­су схо­дить на­чал, при­вез­ли ма­туш­ке на из­ле­чение млад­ше­го дру­жин­ни­ка, ко­ему вепрь лес­ной на охо­те бо­яр­ской но­гу под­рал-по­кале­чил. Ха­та с куз­ней и из­бой трав­ной у ба­тюш­ки с ма­туш­кой на са­мом краю по­сада бо­яр­ско­го сто­яла, меж­ду до­рогой иду­щей на град Мос­ков­ский и ле­сом ур­манным, вот по­это­му его ско­ро в из­бу на из­ле­чение и дос­та­вили. Ма­туш­ка трав­ни­ца бы­ла знат­ная, вся ок­ру­га о её уме­нии и лёг­кой ру­ке су­дачи­ла, по­сему и ста­ла она ра­нено­го ле­чить-поль­зо­вать со всем ста­рани­ем, да ра­ны рва­ные зак­ры­вать и за­лечи­вать. Как дру­жин­ник по­малень­ку на поп­равку по­шёл, да стал по дво­ру сам хо­дить-бро­дить с ро­гати­ной под­мышкой, то ста­ли до не­го из по­сада бо­яр­ско­го при­ходить друж­ки его дру­жин­ные. Да не прос­то так они при­ходи­ли про­ведать друж­ка сво­его, а зав­сегда при­носи­ли зелье за­мор­ское, от чрез­мерно­го пи­тия ко­торо­го час­тень­ко ра­зум те­ря­ет­ся. Ма­туш­ка ру­гала их по-вся­кому, го­воря что нель­зя бо­лез­но­му эту от­ра­ву пить, но не слу­шал её ник­то.

Бе­да слу­чилась на Пе­руно­ву ночь, что опос­ля Иль­ина дня, как мол­ви­ли жре­цы гре­чес­кие. Упи­лись друж­ки дру­жин­ные зелья за­мор­ско­го до край­ней чер­ты. До се­реди­ны но­чи бы­ли слыш­ны в ха­те их кри­ки буй­ные. Лишь не­задол­го до пер­вых пе­тухов ти­шина нас­та­ла. Ут­ром, по­до­ив ко­рову и по­кор­мив пти­цу, ма­туш­ка от­пра­вилась про­ведать бо­лез­но­го, но то­го ни в трав­ной из­бе, да и на всём дво­ре ниг­де не бы­ло. По­чу­яв не­лад­ное, клик­ну­ла она ба­тюш­ку со Сла­вир­кой, пос­ле че­го они пош­ли втро­ём ис­кать дру­жин­ни­ка.

Стра­даль­ца они об­на­ружи­ли на краю ур­манно­го ле­са. Он ле­жал в тра­ве рас­ки­нув ру­ки в сто­роны в стран­ной по­зе. Сла­бые хри­пы вы­рыва­лись из его уст. Бы­ло вид­но, что бо­лез­ный до­жива­ет свои пос­ледние мгно­вения. Ма­туш­ка про­суну­ла ру­ку под его по­яс­ни­цу и взор в её гла­зах пе­реме­нил­ся. На мол­ча­ливый взгляд от­ца, она лишь по­кача­ла го­ловой и ти­хо про­из­несла од­ну фра­зу: "Не жи­лец он. Хре­бет сло­ман". Ба­тюш­ка пос­мотрел на уми­ра­юще­го и спро­сил:

- Кто же те­бя так?

- Де­мид­ка, - еле слыш­но про­из­нёс дру­жин­ник, его гла­за зак­ры­лись и сла­бые хри­пы боль­ше не вы­рыва­лись из уст.

- От­му­чил­ся, бо­лез­ный, - ска­зала ма­туш­ка. - Бе­рите его и не­сите в из­бу. На­до при­гото­вить его в пос­ледний путь.

Ос­та­вив в трав­ной из­бе ма­туш­ку с по­кой­ным дру­жин­ни­ком, отец с сы­ном выш­ли на двор ря­дом с куз­ней.

- Тя­тя, а кто этот Де­мид­ка? - спро­сил Сла­вир­ка.

- Млад­ший сын бо­яр­ско­го во­ево­ды Сав­ва­тия. Ты сы­нок дер­жись от это­го ас­пи­да по да­лее. Он ба­салай, хоть и не бо­гат ле­тами, но уже мно­гим лю­дям кровь по­пор­тил и жиз­ни из­га­дил. Один сын ос­тался у во­ево­ды, вот и дал он ему пол­ную во­лю. С ма­лолетс­тва без при­зора озо­ру­ет.

- Тя­тя, а по­чему ты го­воришь что он один? Ведь у во­ево­ды Сав­ва­тия и стар­ший сын име­ет­ся.

- Стар­шой сын, уже от­ре­зан­ный ло­моть. Он три ле­та на­зад пос­триг мо­нашес­кий при­нял и в чер­но­риз­ни­ки по­дал­ся. Те­пери­ча он уже го­ворит, что он не Сав­ва­тия сын, а сын бо­га гре­чес­ко­го, за гре­хи люд­ские рас­пя­того. Да­же имя своё, от­цом дан­ное, на но­вое по­менял.

- Он что... гне­ва Бо­гов не бо­ит­ся?

- А по­чему, сы­нок, ты ре­шил, что Ста­рые Бо­ги гне­вать­ся дол­жны? Всяк че­ловек сам се­бе ве­ру для ду­ши вы­бира­ет. Бо­ги в эти де­ла не вме­шива­ют­ся. Кто-то ис­крен­не Ста­рую Ве­ру хра­нит, кто-то по нез­на­нию но­вую при­нима­ет, а не­кото­рые лю­диш­ки для ви­ду гре­чес­кую ве­ру при­няли, что­бы на служ­бу го­суда­реву или бо­яр­скую пос­ту­пить, а внут­ри се­бя Ста­рых Бо­гов сла­вят. Это их вы­бор, и не нам с то­бой их су­дить. За­пом­ни, сы­нок, ни­ког­да не го­вори при чу­жих лю­дях про Ста­рых Бо­гов. Тог­да твоя ве­ра всег­да в тво­ём сер­дце бу­дет.

- Тя­тя, а что нам сей­час де­лать? Ведь о ду­шегубс­тве дру­жин­ни­ка всё од­но во­ево­да и бо­ярин рас­позна­ют.

- Слу­шай ме­ня вни­матель­но, Сла­вир­ка. Ты сей­час возь­мёшь ма­лую кор­зинку с едой и пой­дёшь в лес за тра­вами ле­чеб­ны­ми. Для всех лю­дей, те­бя тут со вче­раш­не­го ут­ра не бы­ло. Ты ни­чего не ви­дел и ни­чего не зна­ешь. Все по­сад­ские лю­ди зна­ют, что у те­бя где-то в ур­ма­не ша­лаш есть, где ты тра­вы ле­чеб­ные для ма­туш­ки со­бира­ешь и су­шишь. Вот и от­си­дишь­ся там день­ка три-че­тыре. Что­бы ни слу­чилось, не вы­ходи из ле­са эти дни. Хо­ронись, да по­минай нас с ма­туш­кой доб­рым сло­вом. Не верь ни­кому, особ­ли­во во­ево­де, князь­ям да бо­ярам, а пу­ще все­го сто­ронись жре­цов гре­чес­ких в чёр­ные ри­зы об­ла­чён­ных. Еже­ли ус­лы­шишь, что кто-то про нас ху­дое го­ворить ста­нет или нач­нёт на­веты или злые слу­хи пов­то­рять, то дер­жись от та­ких лю­дей по­даль­ше. За­пом­ни, в этом ми­ре ты мо­жешь ве­рить толь­ко се­бе и сво­ему сер­дцу. Пом­ни, что бы не слу­чилось, мы всег­да бу­дем с то­бой и жить бу­дем в тво­ей па­мяти, и сер­дце тво­ём. А те­перь бе­ги в лес, сы­нок, по­ка те­бя ник­то не уви­дел.

- Тя­тя, а как же Бо­ги на­ши? Не­уже­ли они не по­могут в ли­хую го­дину?

- На Бо­гов на­дей­ся, сы­нок, да сам не пло­шай. Ког­да нас­ту­пит са­мое ли­хое вре­мя, тог­да и ус­лы­шат Бо­ги зов твой. Ты глав­ное по­пус­ту их не тре­вожь, у них же у всех сво­их дел то­же пол­но.

До­бежав до края ле­са и скрыв­шись в при­дорож­ных кус­тах смо­роди­ны, Сла­вир­ка обер­нулся, что­бы про­верить ви­дел ли кто его или нет. Пос­мотрев по сто­ронам, он за­метил, как от по­сад­ско­го де­тин­ца, в сто­рону их ха­ты и куз­ни, по до­роге приб­ли­жа­ет­ся пы­левое об­ла­ко, под­ня­тое боль­шой груп­пой всад­ни­ков. Че­рез не­кото­рое вре­мя об­ла­ко ос­та­нови­лось воз­ле трав­ной из­бы, а из осе­да­ющей пы­ли раз­дался чей-то влас­тный го­лос:

- Вя­жите чёр­то­ву ведь­му и та­щите её в хо­лод­ную раз­бой­но­го при­каза.

- Не смей­те её тро­гать, су­пос­та­ты, - раз­дался крик Сла­вир­ки­ного от­ца, - нет ни в чём её ви­ны.

- Куз­не­ца то­же с со­бой в при­каз за­берём. На ды­бе у кри­вого Ми­рош­ки они быс­тро во всём соз­на­ют­ся, как тво­рили чёр­ные ча­родей­ства и ду­шегубс­тво, как на ско­тину бо­яр­скую, да на лю­дей хрис­то­вых, ги­бель­ные хво­ри на­пус­ка­ли, - гро­мопо­доб­но про­из­нёс тот же влас­тный го­лос.

- Во­ево­да-ба­тюш­ка, на­до бы ещё щен­ка их сыс­кать, - проз­ву­чал ло­ма­ющий­ся за­ис­ки­ва­ющий го­лос, - он при них всег­да был. На ды­бе всё мо­жет рас­ска­зать, еже­ли ро­дите­ли мол­чать бу­дут.

- Ты прав, Де­мид­ка. Куз­нец, где сын твой?

- Сы­нок мой ещё вче­ра с ут­ре­ца в лес за тра­вами ле­чеб­ны­ми ушёл, во­ево­да. А вот с тво­его сын­ка, ду­шегу­ба Де­мид­ки, я спо­рый спрос дер­жать бу­ду. За на­вет злой на ла­ду мою, да за честь не­вин­но уби­ен­но­го дру­жин­ни­ка. Он мне пе­ред смертью имя убив­ца сво­его наз­вал, - Сла­вир­ка из-за при­дорож­ных кус­тов смо­роди­ны, сквозь осе­да­ющую до­рож­ную пыль, уви­дал, как мо­лот в ру­ках от­ца рез­ко опус­тился на го­лову од­но­го из по­сад­ских дру­жин­ни­ков.

- Ты что же сот­во­рил, ду­шегуб ока­ян­ный? Ты же убил Де­мидуш­ку, сын­ка мо­его.

- На ком кровь не­вин­ная, с то­го кровью и спро­сит­ся. Аль ты за­был во­ево­да ус­той древ­ний зем­ли на­шей?

- В ко­лод­ки за­переть куз­не­ца-ду­шегу­ба, - прок­ри­чал во­ево­да сво­им дру­жин­ни­кам.

- Это мы ещё пог­ля­дим, кто ко­го в ко­лод­ки зап­рёт, - крик­нул куз­нец и бро­сил­ся с мо­лотом на бо­яр­ско­го во­ево­ду.

Во­ево­да рез­ко от­ско­чил в сто­рону ко­новя­зи у куз­ни, где мир­но сто­яла дю­жина бо­евых ко­ней, да­вая воз­можность дру­жин­ни­кам схва­тить не­покор­но­го куз­не­ца.

Че­рез пол­ча­са вре­мени, во дво­ре у куз­ни, ря­дом с те­лом во­евод­ско­го сы­на Де­мид­ки ле­жали ещё пять мёр­твых тел, куз­не­ца и че­тырёх бо­яр­ских дру­жин­ни­ков. За­доро­го об­ме­нял свою жизнь Сла­вир­кин отец...

Ути­рая ру­кавом пос­то­ян­но те­кущие слё­зы, Сла­вир­ка поб­рёл сквозь лес­ную ча­щу к ша­лашу, что­бы ис­полнить всё ска­зан­ное от­цом.

Лишь че­рез че­тыре дня, в пол­день, он с пол­ной кор­зинкой ле­чеб­ных трав вы­шел из ле­су и нап­ра­вил­ся на свой двор. Ед­ва он по­дошёл к трав­ной из­бе, как из неё выс­ко­чили двое по­сад­ских дру­жин­ни­ков. Не го­воря ни сло­ва, они свя­зали его, пе­реки­нули че­рез круп ло­шади, и от­везли к бо­яр­ско­му те­рему. Ос­та­новив­шись у боль­шо­го крыль­ца с рез­ны­ми ко­лон­на­ми, дру­жин­ни­ки сня­ли сы­на куз­не­ца с ло­шади и пос­та­вили пе­ред муж­чи­ной в бо­гатых одеж­дах. Раз­вя­зывать ник­то да­же и не по­думал.

- Вот, бо­ярин, при­вез­ли те­бе маль­ца, - ска­зал один из дру­жин­ни­ков.

- Где он пря­тал­ся? - гроз­но спро­сил бо­ярин.

- Он не пря­тал­ся. Спо­кой­но вы­шел из ле­су с пол­ной кор­зинкой ка­ких-то трав и нап­ра­вил­ся к се­бе на двор, где мы его и по­вяза­ли.

- Кри­чал? Ру­гал­ся? Го­ворил че­го?

- Нет. Толь­ко удив­лённо оча­ми хло­пал. По­хоже он не зна­ет ни­чего о про­изо­шед­шем.

- Ты че­го в ле­су де­лал, от­рок? - спро­сил бо­ярин Сла­вир­ку.

- Ма­мень­ка за трав­ка­ми ле­чеб­ны­ми пос­ла­ла, вот я их семь дён в ур­ма­не со­бирал и су­шил.

- По­чему имен­но семь дней ты дол­жен был их со­бирать мать те­бе го­вори­ла?

- Так ма­мень­ка ска­зала, что пос­ледние семь дён до пол­ной лу­ны трав­ки са­мую ле­чеб­ную си­лу на­бира­ют, по­это­му их на­доб­но в это вре­мя соб­рать. Бо­ярин, ска­жи сво­им во­ям, чтоб они мне кор­зинку с тра­вами вер­ну­ли, ме­ня ма­туш­ка за­руга­ет еже­ли я вер­нусь без трав ле­чеб­ных.

- Раз­вя­жите от­ро­ка, - при­казал бо­ярин, - и оп­ре­дели­те его к дво­ровым мас­те­ровым лю­диш­кам, пусть они хо­рошень­ко пос­мотрят, мо­жет он ка­кому-ни­будь ре­мес­лу обу­чен, а не толь­ко в ле­су трав­ки со­бирать уме­ет. И по­кор­ми­те его, а то ещё пом­рёт с го­лоду.

Сле­ду­ющие две не­дели по­сад­ские мас­те­ровые расс­пра­шива­ли его про то, чем он рань­ше за­нимал­ся, но Сла­вир­ка, пом­ня нас­тавле­ния от­ца, на­супив­шись, всем от­ве­чал, что он толь­ко тра­вы со­бирать обу­чен. Вско­ре все на не­го мах­ну­ли ру­кой и от­пра­вили на бо­яр­скую кух­ню но­сить во­ду и дро­ва. Мас­те­ровые до­ложи­ли бо­яри­ну, что от­рок для ре­мёсел не­угод­ный, и он им не­пот­ребный. Бо­ярин пос­мотрел на не­го и ска­зал:

- Иди на ко­нюш­ню Не­фырь, по­ка бу­дешь за ко­нями мо­ими уха­живать, а я по­думаю ку­да те­бя прис­тро­ить.

Вот так, по слу­чай­но­му сло­ву бро­шен­но­му бо­яри­ном, спус­тя два дня, вся по­сад­ская двор­ня и бо­яр­ские мас­те­ровые ста­ли на­зывать веч­но хму­рив­ше­гося Сла­вир­ку проз­ви­щем Не­фырь. Он не оби­жал­ся на обид­ное проз­ви­ще, для не­го бы­ло важ­нее, что все пе­рес­та­ли об­ра­щать на не­го вни­мание. Од­нажды лун­ной ночью, ког­да все спа­ли, Сла­вир­ка сбе­гал до ро­дитель­ской ха­ты и заб­рал из по­тай­но­го за­кут­ка, ба­тюш­ки­ны да­ры, в ви­де двух хо­роших за­сапож­ных но­жей с нож­на­ми, де­сят­ка ко­ван­ных крюч­ков для ры­бал­ки и мот­ка креп­кой ни­ти. В трав­ной из­бе он на­шел в рух­ля­ди за печью лишь две склян­ки с ка­кой-то от­ра­вой. Ма­туш­ка пря­тала её всег­да, но од­нажды он об­на­ружил нес­коль­ко скля­нок и спро­сил, что в них. На что ма­туш­ка ска­зала, что­бы он за­был об уви­ден­ном, ибо в склян­ках тех дол­гая и му­читель­ная смерть та­ит­ся. Ему неп­ри­выч­но бы­ло слы­шать о смер­тель­ной от­ра­ве от той, кто всег­да лю­дям жиз­ни спа­сала, но ма­туш­ка ви­дя его удив­лённый взгляд по­яс­ни­ла, что от­ра­ва эта для лю­тых во­рогов, а не для доб­рых лю­дей.

Соб­рав всё най­ден­ное, что не ус­пе­ли рас­та­щить ра­читель­ные со­седи, а так­же свою одеж­ду в узе­лок, Сла­вир­ка вер­нулся под ут­ро в бо­яр­скую ко­нюш­ню и ус­та­ло зас­нул на се­нова­ле. Ут­ром он прос­нулся от нег­ромко­го раз­го­вора ко­нюшен­ных лю­дей.

- Иван, ты бы схо­дил, пог­ля­дел, прос­нулся наш Не­фырь или нет.

- Не тронь его без нуж­ды, Фе­офан, пусть пос­пит от­рок. Ему си­роти­нуш­ке и без то­го тяж­ко.

- А что за бе­да слу­чилось-то?

- Так по злоб­но­му на­вету сы­нов во­евод­ских в раз­бой­ный при­каз, чет­вёрто­го дня его ма­туш­ку-трав­ни­цу, как злоб­ную ведь­му, на кос­тре за­живо сож­гли на по­сад­ской пло­щади, а чуть ра­нее, ро­дите­ля его, куз­не­ца знат­но­го, за­руби­ли до смер­ти. Но куз­нец за­щищая ла­ду свою, во­евод­ско­го сы­на Де­мид­ку да ещё че­тырёх бо­яр­ских дру­жин­ни­ков на тот свет заб­рал с со­бой. Вот и хо­дит с той по­ры ма­лец уг­рю­мый, прям сам не свой. Всё у не­го из рук ва­лит­ся, вот и проз­вал его наш бо­ярин Ан­дрей "Не­фырём".

- Не знал я про то, Иван, вче­ра толь­ко вер­нулся с обо­зом тор­го­вым из гра­да Мос­ков­ско­го. Опос­ля от­сы­пать­ся по­шёл, по­тому и не слы­шал ещё всех вес­тей по­сад­ских. Мне кри­вой Ми­рош­ка по при­ез­ду лишь ска­зал, что у нас но­вый млад­ший ко­нюх по­явил­ся, Не­фырём кли­чут.

Вот так Сла­вир­ка уз­нал о тра­гичес­кой кон­чи­не ро­дите­лей сво­их.

А че­рез два ме­сяца жизнь Сла­вир­ки рез­ко из­ме­нилась и вспо­мина­лась лишь от­рывка­ми. Сна­чала он пос­ле дол­гой до­роги ока­зал­ся в сто­лич­ном гра­де, на­пол­ненном шу­мом и кри­ками ба­зар­ных тор­говцев за­зыва­ющих к се­бе по­купа­телей оде­тых в раз­личные каф­та­ны и да­же шу­бы, час­ты­ми ма­лино­выми пе­рез­во­нами ко­локо­лов на мно­гочис­ленных хра­мах пос­вя­щен­ных гре­чес­ко­му рас­пя­тому бо­гу, ру­ганью и поп­ро­шай­ни­чес­твом ни­щенс­тву­ющих си­дящих у вхо­да в эти хра­мы.

Его по­сели­ли в ка­кой-то не­боль­шой ком­натке, че­рез уз­кие окон­ца ко­торой бы­ли вид­ны ве­личес­твен­ные цар­ские па­латы и часть вы­сокой сте­ны бе­лока­мен­но­го Мос­ков­ско­го крем­ля. Как ока­залось, ро­дови­тый бо­ярин Ан­дрей про­дал его не ка­кому-то без­родно­му бо­яри­ну или куп­цу, а са­мому цар­ско­му ле­карю Ели­сею.

Од­нажды си­дя у от­кры­того окон­ца, Сла­вир­ка слу­чай­но под­слу­шал раз­го­вор трёх мес­тных дво­ровых де­вок, од­на из ко­торых рас­ска­зыва­ла сво­им под­ружкам, что за­мор­ско­го ле­каря ца­рю И­оан­ну Ва­силь­еви­чу при­вёз сам бла­город­ный бо­ярин Ан­дрей Со­вин. Он его на­нял в ко­ролевс­тве на ос­тро­ве, что за мо­рем на за­ходе Сол­нца на­ходит­ся. Но сре­ди ца­рёвых и ближ­них лю­дей хо­дят слу­хи, что но­вый цар­ский ле­карь ник­то иной как злой кол­дун и чер­нокниж­ник, по­это­му всем от не­го нуж­но дер­жать­ся по­даль­ше. Ведь есть же ка­кая-то при­чина, что его все за гла­за на­зыва­ют "злой волхв Бо­мелия". Вот так Сла­вир­ка по­нял, ку­да его за­нес­ла судь­ба.

Че­рез день пос­ле при­ез­да в сто­лицу, его при­вели в прос­торную гор­ни­цу к цар­ско­му ле­карю. Тот что-то дол­го го­ворил на сво­ём не­понят­ном язы­ке, но Сла­вир­ка не по­нимал чу­жую речь, по­это­му как всег­да хму­рил­ся и смот­рел в пол. Впос­ледс­твии, за пос­то­ян­ный хму­рый вид и не­пони­мание ре­чи хо­зя­ина, его не раз ос­тавля­ли го­лод­ным в ма­лень­кой ком­натке. Но од­нажды тер­пе­ние но­вого хо­зя­ина за­кон­чи­лось. Он при­казал сво­ему скоб­лё­норы­лому по­мощ­ни­ку креп­ко свя­зать от­ро­ка, на­деть ему на го­лову мас­сивный го­лово­тяжец и за­переть в тём­ном чу­лане. Сколь­ко Сла­вир­ка про­валял­ся свя­зан­ным в узи­лище, не­из­вес­тно, от го­лода он прос­то по­терял соз­на­ние. Ког­да же он при­шёл в се­бя, то об­на­ружил, что ле­жит на лав­ке в ма­лень­кой ком­натке.

Он тог­да по­тихонь­ку при­под­нялся и ос­мотрел­ся. Нес­мотря на сла­бость во всём те­ле и ди­кую го­лов­ную боль, кра­ем гла­за за­метил на ря­дом сто­яв­шей сто­леш­ни­це по­луза­сох­шую кра­юху хле­ба и ста­рый кув­шин. Пом­ня нас­тавле­ния сво­ей ма­туш­ки, что пос­ле го­лода нель­зя мно­го на­едать­ся, он от­ло­мил не­боль­шой ку­сочек хле­ба и не спе­ша съ­ел его. В кув­ши­не бы­ла во­да, так что ей Сла­вир­ка об­ра­довал­ся да­же боль­ше чем хле­бу.

По­сидев нем­но­го на лав­ке, за­метил, что ди­кая го­лов­ная боль ста­ла умень­шать­ся. По­пыт­ки вспом­нить от­ку­да взя­лась эта боль, ни­чего не да­ли, а по­том при­шёл скоб­лё­норы­лый по­мощ­ник и по­тащил его к хо­зя­ину.

- По­сади его на лав­ку, слаб он ещё, - ска­зал сво­ему по­мощ­ни­ку цар­ский ле­карь, и Сла­вир­ка осоз­нал, что по­нима­ет чу­жой язык хо­зя­ина, но про се­бя он твёр­до ре­шил, что не бу­дет со­об­щать ему об этом.

- Слу­ша­юсь, хо­зя­ин, - от­ве­тил скоб­лё­норы­лый на том же чу­жом язы­ке, уса­живая от­ро­ка на лав­ку.

- Не­фырь, ты по­нима­ешь ме­ня? - спро­сил цар­ский ле­карь.

Сла­вир­ка с хму­рым ли­цом си­дел в той же по­зе, ус­та­вив­шись взгля­дом в од­ну точ­ку на по­лу, ни­как не ре­аги­руя на сло­ва за­мор­ско­го хо­зя­ина.

- По­хоже от го­лода он сов­сем ра­зумом ос­лаб. На рын­ке тор­говцы из по­сада го­вори­ли, что он та­ким стал пос­ле смер­ти сво­их ро­дите­лей, - ска­зал по­мощ­ник, - вы же ви­дите, хо­зя­ин, ему да­же ва­ше прис­по­соб­ле­ние не по­мог­ло.

- Это не важ­но, Лю­ци­ус, мос­ко­виты во­об­ще пло­хо под­да­ют­ся пра­виль­но­му обу­чению. Они не в сос­то­янии по­нять выс­ших зна­ний на­коп­ленных в Ев­ро­пе, по­это­му и жи­вут сво­ими вар­вар­ски­ми тра­дици­ями про­тиво­пос­тавляя се­бя всей че­лове­чес­кой ци­вили­зации. Да­же для сво­его рус­ско­го ца­ря Ива­на, они не смог­ли най­ти во всей Мос­ко­вии ни од­но­го бо­лее-ме­нее гра­мот­но­го вра­ча, по­это­му и пос­ла­ли за мной це­лое по­соль­ство в бла­гос­ло­вен­ную Ан­глию. Нас­чёт Не­фыря мною уже при­нято ре­шение. Я знаю ко­му его по­дарить. Там да­же та­кие сла­бо ра­зум­ные су­щес­тва, как этот мо­лодой мос­ко­вит, вы­пол­ня­ют аб­со­лют­но все при­казы. По­кор­ми его. Пусть сил на­бира­ет­ся. Они ему ско­ро при­годят­ся.

Зна­ние язы­ка, на ко­тором го­вори­ли цар­ский ле­карь и его скоб­лё­норы­лый по­мощ­ник, при­годи­лись. Сла­вир­ка с бе­зучас­тным ви­дом при­сутс­тво­вал при всех их раз­го­ворах, за­поми­ная всё о чём они го­вори­ли...

Че­рез нес­коль­ко седь­миц, пос­ле то­го, как всю зем­лю окон­ча­тель­но за­нес­ло сне­гом, ночью, его заб­ра­ли ка­кие-то стран­ные лю­ди в не ме­нее стран­ных одеж­дах. Что-то хо­лод­ное кос­ну­лось шеи, пос­лы­шал­ся лёг­кий "пшик" и Сла­вир­ки­но соз­на­ние уле­тело в тем­но­ту.

Оч­нулся он на под­стил­ке из не­из­вес­тно­го ма­тери­ала, пос­те­лен­ной на стран­ной же­лез­ной лав­ке выс­ту­па­ющей пря­мо из сте­ны, в стран­ной же­лез­ной ком­на­туш­ке без окон. При­кос­нувшись к сте­не Сла­вир­ка по­чувс­тво­вал ка­кую-то дрожь, слов­но все си­лы пек­ла пы­тались выр­вать­ся на­ружу че­рез сте­ну. Это ощу­щение он за­пом­нил на всю свою жизнь. Ос­мотрев­шись, за­метил не­боль­шой сто­лик и шкаф сде­лан­ные из ма­тери­ала на­поми­на­юще­го же­лезо, а по­том за ним приш­ли цар­ский ле­карь Ели­сей и его скоб­лё­норы­лый по­мощ­ник Лю­ци­ус. Они по­вели его ка­кими-то стран­ны­ми длин­ны­ми ко­ридо­рами со мно­жес­твом две­рей и от­вет­вле­ний, ве­дущих не­из­вес­тно ку­да, но Сла­вир­ка ста­ратель­но за­поми­нал весь путь. Дер­жа на хо­ду от­ро­ка под ру­ки, па­ра хо­зя­ев ни от ко­го не та­ясь, гром­ко об­сужда­ли план дли­тель­но­го от­равле­ния Мос­ко­вит­ско­го ца­ря Ива­на. Го­вори­ли они на всё том же стран­ном язы­ке хо­зя­ина-кол­ду­на, счи­тая, что еле иду­щий от­рок их не по­нима­ет.

Вско­ре они втро­ём при­были в боль­шой стран­ный зал, где Сла­вир­ка уви­дел сво­их но­вых хо­зя­ев, ко­торые лишь от­да­лён­но бы­ли по­хожи на нор­маль­ных лю­дей. О чём го­ворил цар­ский ле­карь с эти­ми стран­ны­ми су­щес­тва­ми, бы­ло не­понят­но, ибо об­ща­лись они на ка­ком-то ры­чаще-свис­тя­щем чу­жом язы­ке, а че­рез не­кото­рое вре­мя его раз­де­ли и на­силь­но уло­жили в не­обыч­ный ка­мен­ный ящик сто­яв­ший у сте­ны за­ла. Ког­да крыш­ка ящи­ка зак­ры­лась, соз­на­ние вновь по­кину­ло Сла­вир­ку.

Сколь­ко он тог­да про­был в не­обыч­ном ка­мен­ном ящи­ке, не­из­вес­тно. Ког­да его дос­та­ли из ящи­ка, вы­яс­ни­лось, что он прек­расно по­нима­ет речь этих стран­ных су­ществ, да и чувс­тво­вал се­бя очень хо­рошо. Ког­да его спро­сили, по­нима­ет ли он но­вых хо­зя­ев, Сла­вир­ка лишь кив­нул го­ловой. Хо­зя­ева пе­рег­ля­нулись, а по­том са­мый ста­рый и круп­ный из них, ска­зал, что это да­же хо­рошо, что по­дарен­ный раб мо­лодой, силь­ный, всё слы­шит, по­нима­ет, мо­жет ра­ботать, но не го­ворит ни сло­ва. По­это­му он, как ка­питан, при­нял ре­шение от­пра­вить но­вич­ка по­мощ­ни­ком к тех­ни­ку, ко­торый всё по­кажет и на­учит но­вого ра­ба, что и как на­до де­лать.

Все пос­ле­ду­ющие го­ды Сла­вир­ка по­могал не­обыч­но­му тех­ни­ку. Он был не по­хож на хо­зя­ев, не­высо­кого рос­та, ко­ренас­тый, с боль­шой бо­родой зап­ле­тён­ной в ко­сич­ки и об­ла­дал боль­шой си­лой. Его изум­рудно-зе­лёные гла­за из­лу­чали муд­рость и спо­кой­ствие. Но­вые хо­зя­ева на­зыва­ли сво­его тех­ни­ка "Ресс". Бы­ло это имя его, наз­ва­ние ви­да или проз­ви­ще дан­ное но­выми хо­зя­ева­ми, не­из­вес­тно, но тех­ник всег­да от­зы­вал­ся на не­го, ког­да к не­му об­ра­щались стран­ные хо­зя­ева. Про се­бя, мыс­ленно, Сла­вир­ка его на­зывал "боль­шим гно­мом". Та­кими их опи­сыва­ла ма­туш­ка, ког­да рас­ска­зыва­ла ему ста­рые сказ­ки пе­ред сном.

Ресс учил сво­его мо­лодо­го по­мощ­ни­ка чи­нить раз­личные ме­ханиз­мы, иног­да он зак­ры­вал его в ка­мен­ном ящи­ке, по­хожем на тот, что был в боль­шом за­ле у но­вых хо­зя­ев. Как объ­яс­нил тех­ник, в этом ящи­ке по­мощ­ник по­лучит зна­ния о ре­мон­те раз­личных ме­ханиз­мов. В даль­ней­шем Сла­вир­ка не бо­ял­ся ло­жить­ся в обу­ча­ющий ящик, что­бы по­лучить но­вые зна­ния. Боль­шой гном на­зывал этот ка­мен­ный ящик "обу­ча­ющей кап­су­лой", и го­ворил, что в ней мож­но по­лучать лю­бые зна­ния, сто­ит толь­ко пра­виль­но поп­ро­сить уп­равля­ющую сис­те­му.

С са­мого пер­во­го дня по­пада­ния к но­вым хо­зя­евам, во вре­мя обу­чения, тех­ник рас­ска­зывал сво­ему но­вому по­мощ­ни­ку, что они на­ходят­ся на боль­шом быв­шем во­ен­ном ко­раб­ле, ко­торый ле­та­ет меж­ду звёзд от од­ной пла­неты к дру­гой. По­это­му их глав­ная за­дача со­дер­жать все ме­ханиз­мы ко­раб­ля в ис­прав­ном сос­то­янии, ина­че от хо­зя­ев мо­жет пос­ле­довать жес­то­кое на­каза­ние. Иног­да с боль­шо­го ко­раб­ля на пла­неты спус­ка­ют­ся ма­лые ко­раб­ли, что­бы заб­рать или от­везти ка­кие-то важ­ные гру­зы. Их тех­ни­чес­кое об­слу­жива­ние так­же ле­жит на тех­ни­ках.

Боль­ше все­го мо­лодо­му по­мощ­ни­ку нра­вилось чис­тить боль­шие и длин­ные ок­руглые про­ходы, ко­торые тех­ник на­зывал "воз­ду­хово­дами". Боль­шой гном в них не мог про­лезть из-за сво­его хоть и не очень вы­соко­го, но круп­но­го те­ла, а Сла­вир­ка де­лал это без вся­ких проб­лем. Пе­реме­ща­ясь по воз­ду­хово­дам, он об­на­ружил пя­девые от­вер­стия зак­ры­тые мел­ко­сет­ча­тыми ре­шет­ка­ми, че­рез них он ви­дел и слы­шал, что про­ис­хо­дило в ком­на­тах и за­лах у но­вых хо­зя­ев. По­мощ­ник тех­ни­ка ста­рал­ся пол­зать там как мож­но ти­ше, что­бы хо­зя­ева его не за­мети­ли и не на­каза­ли. Иног­да он да­же за­сыпал в воз­ду­хово­дах, а что­бы хо­зя­ева и тех­ник его не ру­гали, за­гото­вил во внут­ренних ни­шах нес­коль­ко ящи­ков с му­сором. Пос­ле од­но-двух ча­сово­го сна, он вы­тас­ки­вал из воз­ду­хово­дов при­готов­ленные за­годя ящи­ки. Но­вые хо­зя­ева и тех­ник ви­дя ре­зуль­та­ты его ра­боты, не ру­гались и не на­казы­вали Сла­вир­ку.

Ресс за­бот­ли­во смот­рел, что­бы его уче­ник вов­ре­мя и до­сыта пи­тал­ся. Еду и питьё бра­ли из боль­шо­го ме­ханиз­ма сто­яще­го в уг­лу мас­тер­ской, боль­шой гном на­зывал его луч­шим "пи­щевым син­те­зато­ром", а ког­да за­кан­чи­валось вре­мя ра­боты, то пре­дос­тавлял сво­ему по­допеч­но­му пол­ную сво­боду дей­ствий. По­это­му Сла­вир­ка час­тень­ко тай­ком про­бирал­ся в ком­на­туш­ку без окон и ло­жил­ся от­ды­хать на лав­ку с под­стил­кой из стран­но­го мяг­ко­го ма­тери­ала да­юще­го теп­ло.

Наб­лю­дая за про­ис­хо­дящим, Сла­вир­ка сде­лал вы­вод, что но­вые хо­зя­ева, боль­ше по­хожи на де­монов, о ко­торых рас­ска­зыва­ла ма­туш­ка, чем на обыч­ных лю­дей. Ка­кое-то внут­реннее чувс­тво под­ска­зыва­ло ему, что от них нуж­но дер­жать­ся по­даль­ше и не по­падать­ся им на гла­за. Од­но ра­дова­ло, что хо­зя­ева ни­ког­да не ин­те­ресо­вались где он спит и не спус­ка­лись на ниж­ние тех­ни­чес­кие уров­ни, по­это­му по­мощ­ник тех­ни­ка чувс­тво­вал се­бя в этом ук­ромном мес­те, в от­но­ситель­ной бе­зопас­ности...

От­пив из фляж­ки нес­коль­ко глот­ков во­ды, Сла­вир­ка нем­но­го ус­по­ко­ил дрожь в ру­ках и но­гах, хо­тя его ещё про­дол­жа­ла бить внут­ренняя ли­хоман­ка. Выг­ля­нув в ко­ридор и хо­рошень­ко ос­мотрев­шись, он вер­нулся в свою тай­ную ком­на­туш­ку. Усев­шись на под­стил­ку в рас­слаб­ля­ющей по­зе, ко­торой его обу­чил Ресс, сде­лал нес­коль­ко глу­боких вдо­хов, и че­рез нес­коль­ко мгно­вений его соз­на­ние вновь смог­ло вер­нуть­ся к вос­по­мина­ни­ям...

Нес­коль­ко дней на­зад его при­выч­ная жизнь из­ме­нилась. Он как всег­да, пос­ле воз­вра­щения ма­лых ко­раб­лей с ка­кой-ли­бо пла­неты, чис­тил воз­ду­хово­ды. Че­рез пя­девое от­вер­стие, пок­ры­тое мел­ко­сет­ча­той ре­шет­кой, вы­ходя­щей под вы­соким по­тол­ком в боль­шом за­ле, уви­дел, как ка­кие-то не­из­вес­тные скоб­лё­норы­лые лю­ди, в очень стран­ных чер­влё­ных одеж­дах, дос­та­вили хо­зя­евам мо­лодую де­вуш­ку. Они го­вори­ли меж­ду со­бой на язы­ке цар­ско­го ле­каря Ели­сея и его по­мощ­ни­ка Лю­ци­уса. Из их раз­го­воров Сла­вир­ка по­нял, что боль­шой ко­рабль сей­час на­ходит­ся воз­ле Зем­ли, а гос­ти при­были, что­бы уго­ворить хо­зя­ев пе­ред от­лё­том вновь на­нес­ти мощ­ные уда­ры по тер­ри­тори­ям ка­ких-то вар­ва­ров. За ока­зан­ную им во­ен­ную по­мощь, в ка­чес­тве по­дар­ков, они уже при­вез­ли сво­им не­бес­ным хо­зя­евам мно­го зо­лота, се­реб­ра и мо­лодую де­вуш­ку из вар­вар­ской стра­ны.

По ука­зу ка­пита­на ко­раб­ля де­вуш­ку уве­ли, пос­ле че­го, хо­зя­ева ста­ли что-то об­суждать с не­из­вес­тны­ми людь­ми в чер­влё­ных одеж­дах. Сла­вир­ка не стал слу­шать о чём они раз­го­вари­вали, а ти­хо по­лез даль­ше по воз­ду­хово­ду, в ту сто­рону, ку­да уве­ли мо­лодую де­вуш­ку. Че­рез нес­коль­ко де­сят­ков са­женей, он об­на­ружил не­боль­шую ком­натку, где её по­мес­ти­ли. За­бив­шись в угол, она ти­хонь­ко пла­кала, то и де­ло при­чита­ла, по­миная ма­моч­ку, де­монов пре­ис­подней и за­быв­ше­го гос­по­да бо­га ба­рина-чер­нокниж­ни­ка. Вслу­шав­шись в её при­чита­ния, Сла­вир­ка по­нял, что она го­ворит на том же язы­ке, что и его ро­дите­ли, толь­ко слег­ка из­ме­нён­ном.

- Ты, кто? - ти­хо спро­сил Сла­вир­ка из воз­ду­хово­да.

- Ру­син­ка, - так же ти­хо от­ве­тила де­вуш­ка.

Она пе­рес­та­ла пла­кать, под­ня­лась, и на­чала ис­пу­ган­но ози­рать­ся по сто­ронам.

- Сядь на мес­то и не кру­ти го­ловой, дев­ка, а то хо­зя­ева за­метят, - ти­хо ска­зал по­мощ­ник тех­ни­ка, - у них все та­кие ком­на­ты под при­зором. Ме­ня Сла­вир­кой зо­вут, я тут под по­тол­ком схо­ронил­ся, а ты ка­кими пу­тями сю­да по­пала?

Де­вуш­ка усе­лась на то же са­мое мес­то и еле слыш­но от­ве­тила:

- Ме­ня наш ба­рин-чер­нокниж­ник сво­им друзь­ям ан­гли­чанам про­дал. Во вре­мя их обе­да я слу­чай­но на од­но­го из дру­зей ба­рина ви­но про­лила, вот он ме­ня и про­дал ему. Кре­пос­тная я.

- Ру­син­ка, ты что... рань­ше в кре­пос­ти жи­ла?

- По­чему в кре­пос­ти? В име­нии бар­ском не­дале­ко от сто­лицы.

- А царь И­оанн Ва­силь­евич всё так же си­дит в сто­лич­ном гра­де на цар­ском прес­то­ле?

- Ты как-то стран­но го­воришь, Сла­вир­ка. Я ни­ког­да не слы­шала ни про ка­кого ца­ря И­оан­на Ва­силь­еви­ча, а на цар­ском прес­то­ле, в сто­лице, сей­час си­дит им­пе­ратор Алек­сандр Пер­вый.

- Зна­чит всё-та­ки от­ра­вили ца­ря злой волхв Бо­мелия и его скоб­лё­норы­лый по­мощ­ник.

- Сла­вир­ка, ты про что та­кое го­воришь? Как же мож­но ца­рей тра­вить? Цар­ский род Ро­мано­вых уже дав­но на прес­то­ле си­дит.

- Ру­син­ка, ты ни­чего не пу­та­ешь? Что за род Ро­мано­вых? Не слы­хал про та­ких. Рю­рико­вичи ис­по­кон ве­ков на прес­то­ле цар­ском си­дели.

- Так наш ба­рин сво­им друзь­ям ан­гли­чанам рас­ска­зывал, что цар­ский род Рю­рико­вичей поч­ти двес­ти лет на­зад пре­сёк­ся.

- Как двес­ти лет на­зад? А ка­кое Ле­то сей­час идет?

- Ты­сяча во­семь­сот две­над­ца­тое от рож­дес­тва Хрис­то­ва, а по цер­ковно­му ка­лен­да­рю, Ле­то семь ты­сяч трис­та двад­ца­тое. Нам об этом ба­тюш­ка во вре­мя служ­бы в хра­ме рас­ска­зывал.

В раз­го­воре нас­ту­пила дли­тель­ная па­уза. Спус­тя не­кото­рое вре­мя де­вуш­ка не вы­дер­жа­ла ти­шины и ти­хо спро­сила:

- Сла­вир­ка, а ты что за­мол­чал?

- Да­же не знаю как те­бе от­ве­тить, Ру­син­ка. По­нима­ешь. По­луча­ет­ся, что я тут в рабс­тве уже двес­ти трид­цать пять лет на­хожусь.

- А раз­ве та­кое мо­жет быть? Ведь лю­ди столь­ко не жи­вут.

- Не знаю я. Мо­жет это хо­зя­ева-де­моны так сде­лали, что­бы я им веч­но слу­жил. Мне в од­но мес­то на­до заг­ля­нуть, мо­жет быть там от­вет най­ду. Ты по­ка си­ди ти­хо. На но­вых хо­зя­ев глаз не по­дымай и ни­чего им не го­вори. За­пом­ни. Но­вые хо­зя­ева де­моны, да­же мо­жет ху­же них. Ес­ли сде­ла­ешь всё как я те­бе ска­зал, то воз­можно по­лучит­ся ещё раз по­гово­рить. А сей­час мне на­до ид­ти ра­ботать, ина­че ме­ня хо­зя­ева на­кажут.

Сла­вир­ка по­полз на­зад в мас­тер­скую, по пу­ти зах­ва­тив нес­коль­ко за­готов­ленных за­ранее ящи­ков с му­сором. Ког­да он по­явил­ся у вы­хода, то там его под­жи­дал нас­то­рожен­ный тех­ник. Он по­мог сво­ему по­мощ­ни­ку вы­лез­ти из воз­ду­хово­да, а ког­да уви­дел, что за ним тя­нет­ся ве­рев­ка, к ко­торой при­вяза­ны три ящи­ка с му­сором, ус­по­ко­ил­ся.

От­пра­вив при­тащен­ное из воз­ду­хово­да в ути­лиза­тор, боль­шой гном по­казал по­мощ­ни­ку на че­тыре до­воль­но боль­ших стран­ных ящи­ка чёр­но­го цве­та. Два из ко­торых выг­ля­дели как но­вые, на по­вер­хнос­ти од­но­го бы­ло мно­жес­тво круп­ных ца­рапин, слов­но его вы­дира­ли из лап ка­кого-то гро­мад­но­го чу­дови­ща, а пос­ледний, так во­об­ще был силь­но пов­реждён. Тех­ник по­яс­нил при этом:

- То, что ты ви­дишь пе­ред со­бой, в прош­лом бы­ло пи­лот­ски­ми ста­зис-кап­су­лами. Их за­дача сох­ра­нять те­ла пи­лотов сби­тых в бою, очень дол­гое вре­мя. На­ши хо­зя­ева об­на­ружи­ли эти кап­су­лы в об­ломках ка­кого-то древ­не­го ко­раб­ля. Нуж­но их дос­ко­наль­но про­верить и по воз­можнос­ти по­чинить. Как ты ви­дишь, од­на из че­тырёх кап­сул очень силь­но пов­режде­на, по­это­му ис­поль­зу­ем её на зап­части для ре­мон­та дру­гих ста­зис-кап­сул. Ес­ли ка­кую-то из це­лых кап­сул нам не по­лучит­ся от­ре­мон­ти­ровать, то её при­каза­но выб­ро­сить вмес­те с му­сором. Сей­час ты по­лезешь в на­шу обу­ча­ющую кап­су­лу, так как мои моз­ги уже ус­та­ли вос­при­нимать но­вую ин­форма­цию. Пос­та­рай­ся вы­учить и по­нять всё, что ка­са­ет­ся вос­ста­нов­ле­ния и ре­мон­та пи­лот­ских ста­зис-кап­сул с ко­раб­лей раз­ных мо­делей. Я уже под­клю­чил на­шу обу­чал­ку к об­щей ко­рабель­ной ин­форма­ци­он­ной се­ти, в ко­торой хра­нят­ся все на­коп­ленные хо­зя­ева­ми зна­ния. Но как бы ни хо­роша бы­ла на­ша обу­ча­ющая кап­су­ла, в ней нет нуж­ных схем для ре­мон­та вот та­ких древ­ностей. Так что те­бе при­дёт­ся са­мому раз­би­рать­ся с ни­ми. Дей­ство­вать бу­дешь гля­дя на схе­мы всех ана­логич­ных ста­зис-кап­сул. Что­бы те­бе по­том про­ще бы­ло, дашь ко­ман­ду обу­ча­ющей кап­су­ле за­писать все ре­мон­тные схе­мы на ин­форма­ци­он­ный крис­талл. Вот, смот­ри, ку­да я его встав­ляю. Те­перь ты по­нял свою за­дачу, мол­чун?

В от­вет Сла­вир­ка лишь кив­нул го­ловой. Раз­девшись он за­лез в кап­су­лу, мыс­ленно от­дал все не­об­хо­димые ко­ман­ды и при­гото­вил­ся по­лучать но­вые зна­ния. Ког­да крыш­ка обу­ча­ющей кап­су­лы зак­ры­лась, он про­валил­ся в при­выч­ную, об­во­лаки­ва­ющую тем­но­ту.

Выб­равшись из кап­су­лы, по­мощ­ник тех­ни­ка не уви­дел в мас­тер­ской сво­его нас­тавни­ка. Одев­шись, он вы­нул за­писан­ный кап­су­лой ин­форма­ци­он­ный крис­талл и вста­вил его в счи­тыва­тель пуль­та уп­равле­ния мас­тер­ской. На­жав нуж­ные кноп­ки, Сла­вир­ка вы­вел на боль­шой эк­ран мо­нито­ра нес­коль­ко схем по­хожих ста­зис-кап­сул.

Раз­борку на­чал с силь­но пов­реждён­ной кап­су­лы, что­бы срав­нить её внут­реннюю на­чин­ку с су­щес­тву­ющи­ми схе­мами. Очень дол­го не уда­валось от­крыть крыш­ку, по­ка Сла­вир­ка не до­гадал­ся по­дать энер­гию от пе­ренос­но­го ис­точни­ка пи­тания. Крыш­ка мед­ленно от­кры­лась, и по­мощ­ник тех­ни­ка вздох­нул с об­легче­ни­ем. Он бо­ял­ся уви­деть внут­ри мёр­твое те­ло древ­не­го пи­лота, но кап­су­ла ока­залась пус­той. Внут­ри об­на­ружи­лись лишь че­тыре ин­форма­ци­он­ных крис­талла, один из ко­торых был чис­тым, а так­же ка­кой-то пред­мет на­поми­на­ющий ору­жие, ко­торое но­сили хо­зя­ева. Зная, что за об­на­ружен­ное у ра­ба бо­евое ору­жие по­лага­ет­ся смерть, он пок­ру­тив в ру­ках най­ден­ное, по­ложил три за­писан­ных крис­талла и древ­нее ору­жие на пульт уп­равле­ния, а чис­тый вста­вил в обу­ча­ющую кап­су­лу. Пос­ле че­го, не раз­де­ва­ясь лёг в кап­су­лу и мыс­ленно от­дал ко­ман­ду за­писать на крис­талл, всю име­ющу­юся ин­форма­цию по Зем­ле. За­метив, что крыш­ка кап­су­лы ста­ла мед­ленно зак­ры­вать

Автор
Издательство Родович
Дата издания 2018
Кол-во страниц 544
Серия Путь к Истокам
ISBN 978-5-904036-42-3
Переплёт твёрдый
Страниц 544

Категории: Художественная литература Книги А.Ю. Хиневича

Иная суть. Цикл " Путь к Истокам ". Том 4. А.Ю. Хиневич. отзывы

Средняя оценка покупателей: (2)

0
0
0
0
0
2
без оценки
  • Позвонить
    11 декабря 2020 01:45

    Хотя бы связаться по телефону.

  • ИНАЧСУТЬ
    11 декабря 2020 01:43

    Подскажите Пожалуйста!как встретиться с автором?)

Посмотрите все 2 отзыва о Иная суть. Цикл " Путь к Истокам ". Том 4. А.Ю. Хиневич.